ПРОЩАНИЕ

Для постройки ГЭС должна быть затоплена островная деревня Матёра. Всех жителей постепенно перевозят на берег, в новый поселок. Рабочие рубят кресты на могилах, спиливают деревья, сжигают опустевшие дома. И если молодежь с радостью покидает тихую уединенную деревушку, то для стариков прощание с родными местами равносильно смерти. Главная героиня картины Дарья Пинигина, чей сын Павел руководит переездом, тяжело переживает наступившие перемены и с ужасом понимает, что она не сможет выжить в новом месте, вдали от могилы своих предков. 

Эта пронзительная экранизация замечательной повести Валентина Распутина «Прощание с Матёрой» была задумана и даже начата режиссером Ларисой Шепитько, но ее трагическая гибель в автокатастрофе оборвала текущую работу. В итоге картину завершил ее муж Элем Климов, и именно ему пришла в голову мысль сократить название фильма до «Прощания». Это неслучайное сокращение придало фильму более общий, драматичный и глубокий смысл, к тому же режиссера больше волновал именно посыл, а не буквальная экранизация романа. Авторы картины не рассказывают историю расставания с родными местами через подробную личную драму каждого из многочисленных персонажей, сосредоточившись лишь на нескольких, чтобы поднять сюжет до высот большой трагедии. В самом деле, у Климова получается сильная, эмоциональная и местами даже жуткая притча о болезненном разрыве связи поколений, когда рушатся старые устои, родители перестают быть нужными своим детям, а природная гармония и единение человека с Праматерью-Землей гибнут под натиском закономерно развивающегося, но все же бездушного и неумолимого технического прогресса.

Выбранная на главную роль белорусская актриса Стефания Станюта — настоящая находка: ее мудрые глаза на испещренном морщинами лице это эталонный портрет Родины-матери, но не плакатной энергичной женщины, готовой грудью постоять за своих детей, а усталой, испуганной старухи, чью землю коверкают и уродуют, оскверняют память и могилы предков, без всякой трудности теряя связь с корнями. В этой картине Климов развивает свой беспристрастный и бескомпромиссный киноязык, продолженный в шедевре «Иди и смотри», наполняя весь фильм предчувствием чего-то неотвратимого и страшного — чего стоят такие мощные сцены, как посещение Дарьей могилы матери, сжигание домов и последняя уборка избы, и, особенно, финал, где беззвучный крик героя Льва Дурова, беспрестанно повторяющего «Матёра!» сменяется душераздирающим «Мама».

Антон Смирнов, kinoman_82, kinopoisk.ru